На берегах таежной реки Елогуй, которая впадает в левый приток Енисея, живет народ кеты (кето – по- кетски означает "друг"). В Туруханском районе Красноярского края кетов насчитывается 1250 человек. В поселке Келлог проживают 228 кетов, а также селькупы, эвенки и представители других народов.

Основные занятия кетов - охота и рыбалка, в данное время рыбалка отошла, так как некуда реализовывать рыбу. Раньше люди сдавали ее на звероферму на корм лисам, сейчас таковой фермы не существует, в основном рыбу ловят для себя.

Я - охотник родового хозяйства "Бальна", которое находится в поселке Келлог. Но приемный пункт пушной продукции находится в поселке Верхне-Имбатское, в 220 км от нас. Это самый ближайший пункт приема пушнины и дикоросов. А в нашем поселке есть заготовитель-приемщик, но к нему мало кто идет сдавать продукцию, так как низкие цены не устраивают местное население, а продукты, промтовары и охотничье снаряжение в 2 - 3 раза дороже в сельском магазине. 1 кг красной брусники стоит 8 рублей, если вернуться на время назад (хотя бы на 5 лет), то это стоило 4 - 5 рублей. Практически не изменились цифры, а цены с каждым месяцем поднимаются.

Мой старший брат тоже охотник, у него 9 ребятишек, вот и думай, как их прокормить. Ягоды стало мало, бывает и сезон неурожайным, так же и с охотничьим промыслом. И жена у него работает в госбюджетной сфере - в детском садике – бывает, задерживают заработную плату. Не оплачивают детскую компенсацию с 1997 года, хотя она написала жалобу в суд, а результат был отрицательный. Так же обстоят дела с другими семьями.

Совхоз Верхне-Имбатский принимает пушнину по цене 300 рублей за одну шкурку соболя, а в районном центре частный заготовитель закупает I сорт за 1000 - 1500 рублей. В поселке Келлог предприниматель работает на Тюменский авиаотряд и закупает шкурки соболя по 400 – 800 рублей, вот охотники и идут сдавать эту продукцию и ягоду к нему, так как возможности летать в районный центр нет. Осенью, перед сезоном охоты, в долг занимают у него продукты и охотничье снаряжение под пушнину, также он забрасывает на вертолете на охотничьи избушки по договоренности.

Наша родовая община хочет создать факторию для товарного обмена продукции традиционных промыслов в поселке Верхне-Имбатский, чтобы у охотников и других жителей ближайших сел была возможность сдать свою продукцию по нормальной, достойной цене. И тогда, я думаю, может, и улучшится жизнь у людей, живущих в кетской тайге.

В Ванинском районе Хабаровского края десять сел являются местом компактного проживания коренных малочисленных народов. Когда в стране шел процесс укрупнения колхозов, из маленьких нерентабельных сел людей переселяли в большие колхозы. Так переселили людей из сел Жугжа и Сельхоз в село Датта.

Теперь в селе Датта возникли большие проблемы: очень остро стоит жилищный вопрос. Люди живут в тяжелых условиях, в одной квартире ютятся много людей. Дети вырастают и остаются у родителей, молодые девушки и парни не хотят создавать семью, главная причина этого в том, что нет жилья. Некоторые дома покосились от старости, так как построены были еще в тридцатых годах, венцы (фундамент домов) гнилые, на крышах нет толя (рубероида), шифера. Дома в аварийном состоянии и не подлежат ремонту.

В 1998 году в селе сгорел дом и семья осталась без крова. В настоящее время они временно проживают у родственников. Также люди временно живут в общежитии, им дали срок найти себе жилье до лета 2000 года, после чего их выселят.

Списанные дома стоят на болоте, под полом постоянно вода, дети часто простывают и болеют, люди в этих домах не хотят жить, многие жители села Датта написали заявления на постройку новых домов и ремонт квартир на правление общественной организации малочисленных народов Ванинского района. Председатель правления Н.И. Акимова составила план развития коренных малочисленных народов района и в этот план включила строительство домов, ремонт и покупку квартир на 2000 - 2010 годы.

Администрация села Датта подтверждает эти факты документально. Районная организация КМНС обращалась к администрации Ванинского района с просьбой построить дома для жителей села Датта, но они ответили, что бюджет района пуст, денег нет и они ничем не могут помочь.

План развития коренных малочисленных народов Ванинского района был разослан главе администрации Хабаровского края, Ассоциации КМНСС и ДВ РФ, председателю Госкомсевера РФ, министру по делам федерации и национальностей РФ. Народ надеется на их понимание и оказание реальной помощи. Решение этих жилищных проблем не терпит отлагательства.

Льурээн – чукотское название села Лорино и в переводе означает "хорошо найденное место". Название села совершенно не сходится с жизнью сельчан. Село находится в самой крайней точке нашей огромной Родины России в Чукотском автономном округе. Мало того, оно на самом крайнем полуострове, названном в честь первого чукотского этнографа Дауркина.

Наша жизнь в действительности не сходится с рассказами нашего многоуважаемого "сказочника", губернатора Чукотского автономного округа господина А.В.Назарова, который говорит, что жизнь на Чукотке прекрасна.

Я, представительница чукотского населения села Лорино, в этой статье не собираюсь кого-то ругать или обвинять, а просто приведу некоторые факты.

В области здравоохранения. Во-первых, в нашем селе нет квалифицированных врачей, которые в действительности хотели бы лечить людей и предотвращать тяжелые болезни; во-вторых, нет аппаратуры, которая бы предупреждала тяжелые болезни; в-третьих, в связи с отсутствием транспорта (а в наших условиях нужен только авиатранспорт), тяжелобольных порой не успевают вывезти в районную больницу. В связи с этим увеличилась смертность от раковых заболеваний, а мы прекрасно знаем, что злокачественные опухоли идут от того, что люди запускают и не лечат обычные болезни. По статистике районной больницы за 1998 и 1999 годы, увеличилась заболеваемость желудочными болезнями у детей и подростков, в связи с плохим питанием, анемия – 8 случаев; у взрослых онкологических заболеваний – 25, органов пищеварения – 1084 случая и т.д.

В области образования – в школе не хватает учителей-предметников, более того, многие преподаватели – пенсионного возраста. В связи с тем, что не завозятся канцелярские товары, детям не на чем и нечем писать. Методические материалы и учебники не обновлялись с 1992 года.

Что касается северного завоза, то проблема в том, что не вовремя оплачиваются завозы продуктов в наш труднодоступный район и властям приходится завозить товары авиарейсом. Из этого следует, что товары в магазинах стоят дорого.

В прошлом, 1999 году на север Чукотского района привезли танкером "Вишера" дизельное топливо только в ноябре, когда море неспокойное. Слив топлива в бак производился шлангами по морю с приличного расстояния. Из-за шторма шланги срывало часть топлива попадала в море и, естественно, нарушалась экологическая обстановка.

Промышленные товары в район не завозятся, а если они есть, то только у коммерсантов за очень высокую цену.

Я никого в этом не обвиняю, но существуют законы и целевые программы, которые должны реализовываться на местах, а у нас, как вы видите, сложилась противоположная ситуация. Сейчас очень много говорится об укреплении государственной власти, об усилении роли государства в жизни общества, о необходимости доверия общества к власти, но существующие факты, к сожалению, подрывают это доверие людей к власти.

В музее Туруханского района Красноярского края действует выставка фигур, вырезанных из дерева кетским умельцем Иваном Безруких.

В работах молодого мастера яркое отражение нашла национальная тематика: сюжеты из жизни охотников, оленеводов, просто жителей северной национальной деревни. Примечательно то, что Иван не имеет специального художественного образования, но его работы, по мнению всех тех, кто их видел, могут соперничать с произведениями признанных мастеров.

Кстати, в этой же витрине и работы из дерева Виталия Безруких, брата Ивана. Это кетские шашки причудливых форм, ложки с русским и кетским национальным орнаментами, а также необычная селькупская ложка-игрушка.

Через Ассоциацию коренных малочисленных народов Туруханского района Ивана устраивали на работу по договору в отдел культуры администрации на два месяца. Если он подготовит за этот период мини-выставку из деревянных сувениров, то будет принят на постоянную работу. Мастер подготовил за этот короткий срок около десяти экспонатов и в период отсутствия президента районной ассоциации КМНС был …уволен. В декабре 1999 года по настоянию Ассоциации был опять устроен на работу в районный отдел культуры и снова по договору на 1 год без предоставления жилья.

Таких мастеров-самоучек в районе несколько, и им нужна серьезная поддержка как обязательное условие для развития таланта. Равнодушие к судьбе талантливых людей из числа коренных малочисленных народов убило интерес к шитью национальных костюмов, изготовлению изделий из бересты и дерева для быта…

Сегодня в моде милостыня в виде ста рублей на продукты питания, а поддержать дело национальных мастеров-умельцев с самого начала и вести его, пока оно не встанет на ноги, увы, не модно.

Ленинград… Питер… Санкт-Петербург… Как много в этих словах для сердца нашего слилось, как много в нем отозвалось… Для тех, кто там жил, учился, рос. А таких много у нас на Таймыре.

С 30-х годов "кузницей педагогических кадров" для северян считали и считают нынешний Российский государственный педагогический университет имени А.И. Герцена. Кто может забыть ФНКС – факультет народов Крайнего Севера – на Набережной Мойки!

Помните, герценовцы, любимое, родное общежитие на проспекте Стачек? Это сейчас там учебный корпус ФНКС, а тогда это было место общения и дружбы народов Севера, Сибири и Дальнего Востока. Студенты были не просто дружны – едины, хорошо знали друг друга.

А как мы отмечали Новый год! Традиционно концертом его начинала Чукотка (в 15 часов по московскому времени в этом регионе наступал Новый год). Мы, студенты Красноярского края, встречали его в 20 часов. В программу концерта обязательно входили танцы "Хэйро" (Таймыр) и "Ёхарьё" (Эвенкия). Наверное, это было единственное общежитие в Ленинграде, где Новый год встречали по часовому поясу. Интересно и весело проходили студенческие вечера, свадьбы, "капустники", дискотеки, пионерские практики, осенняя уборка картошки, экзамены и многое другое. Сам город учит многому.

Конечно, всего не перескажешь. Студенческие годы незабываемы, они с нами остаются на всю жизнь.

И завидуешь нынешним ребятам, которые поступили в этом году в РГПУ имени А.И.Герцена. А такими счастливчиками стали Ася Киргизова (Хатангский район), Анастасия Туглакова и Раиса Каярина (город Дудинка). К 20 студентам от Таймырского автономного округа прибавилось еще трое.

С одной из них, Раисой Каяриной, я встретилась в начале августа. Красивая ненка, общительная, целеустремленная. Она из многодетной семьи, в которой 13 детей (Рая - одиннадцатая). Родители, Василий Прокопьевич и Валентина Афанасьевна, работают в семейно-родовом хозяйстве “Ялэмд” (“Рассвет”). Окончила Раиса дудинскую среднюю школу № 1. Как и все дети оленеводов и рыбаков, во время учебы воспитывалась в пришкольном интернате № 1. В детстве мечтала стать и бухгалтером, и врачом, и педагогом. Последнее перевесило, так как первые две профессии уже имеют старшие сестры. По окончании университета Раиса получит специальность “Дошкольная педагогика и психология”, станет воспитателем в детском саду.

Девушка прекрасно владеет не только русским языком, но и ненецким, знает культуру, обычаи, традиции своего народа. В этом большая заслуга ее родителей. Именно они привили своим детям любовь к родной тундре, стойбищу, народу, за что Раиса им благодарна. Слова признательности она передает и педагогам, воспитателям школы № 1.

Через пять лет Таймыр пополнится еще одним педагогом, который будет гордо называть себя “северянин-герценовец”. Это в будущем. А пока пожелаем Рае и ее подругам здоровья и терпения, это им пригодится в учебе!

Помогите! Никому нет до нас дела! 11 месяцев мы не получаем зарплату. Нет ни пособий, ни компенсаций на детей с 1998 года. Живем на одном хлебе, и того не хватает. Приходится самим выбивать, чтобы открыли счет в магазине на 12 буханок хлеба (1буханка стоит 17 рублей).

Зачастую дети ходят в школу голодными. В выходные дни большинство семей перебиваются на голом кипятке без сахара. Варим какую-нибудь баланду, только бы утолить голод на время.

Многие семьи существуют только на пенсии своих родителей. Но даже на перепадающие денежные крохи в магазине нечего купить. Ассортимент таков: горох, перец, желатин, горчица, уксус, спички, сода, жвачка. Соли нет 4 года! Поэтому нет заготовок – рыбы, грибов. Сахар дают по одному килограмму на человека, но и его мы не в состоянии купить - нужны наличные.

В домах нет печного отопления - холодно, меньше + 8 °С. Положение ухудшается, так как на исходе дизельное топливо. Его хватило только до конца 1999 года. Поэтому часто болеют дети. Лекарств нет! Нет даже зеленки и марганцовки.

С большим трудом подготовили детей в школу. Нет письменных принадлежностей – тетрадей, ручек, линеек. Нет одежды. Зима только начинается, но уже морозы доходят до – 35 °С. Наши дети одеты хуже, чем солдаты Наполеона при отступлении.

Так живем мы, бюджетники. Не лучше дела и у других. Работники совхоза не получали заработную плату 6 лет. Изредка им дают продукты, но в мизерных количествах. Работники ЖКХ уже несколько лет получают лишь небольшой процент от зарплаты.

Сколько раз звонили главе администрации Анадырского района А.Ф. Гаврюшенко, но он обвиняет нас в обмане, якобы, мы все утрируем…

Помогите нам хотя бы чуточку почувствовать себя цивилизованными людьми на пороге третьего тысячелетия, о котором так часто трезвонят.

Государство выделяет для нужд населения средства на здравоохранение, но мы, жители поселков Туруханского района, не видим даже медикаментов, так как сами медицинские работники разбирают их в больницах и раздают по своим людям. А нам, простым людям, нечем лечиться. Мой отец – пенсионер, и он не хочет идти в больницу, зная, что там ему не окажут никакой помощи.

Получил недавно письмо из дома – пишут, что прилетал главный врач больницы Туруханского района. И мой отец приходил к нему на прием (он еще в январе отморозил палец на руке), врач сказал ему, что палец сам отвалится и незачем ехать в районную больницу. Также узнал из письма, что в наш поселок за роженицей санрейс прилетел только через два дня после того, как она уже родила (и это не первый случай). Зато глава центральной районной больницы может использовать для своих целей вертолет когда ему вздумается.

Вот такое медицинское обслуживание дает нам местная районная администрация.

Рыбакам села Усть-Орочи, что в Ванинском районе Хабаровского края, стало нелегко. Есть в районе река Тумнин (раньше она была полноводной), по которой ходили катера, баржи, а теперь вдоль реки ездят автомашины с браконьерами. Они рыбачат на речке неводами и сетями, икру забирают, а рыбу бросают.

С каждым годом остается все меньше рыбы, до 1960-х годов рыбы в реке было еще много, и колхозная бригада рыбаков ловила на невод горбушу тоннами, всегда выполняя план. А теперь на речке стало много рыбнадзоров, они запретили ловить рыбу даже коренным малочисленным народам – орочам, нанайцам, эвенкам. На реке Тумнин многие века жили и ловили рыбу их предки, кормили сами себя. Теперь Ванинская рыбинспекция с 1999 года запретила бригаде орочей ловить рыбу в селе Усть-Орочи. Начальник рыбинспекции С.П.Девяшин говорит людям: “Раньше я разрешал ловить рыбу на свой страх и риск, теперь не могу разрешить. На нерестовой реке рыбу ловить запрещено, ловите ее на бухте у моря”.

Орочи, недовольные этим положением (но против закона, как говорится, не пойдешь), повозмущались немного и стали возить горбушу из села Датта по норме 50 кг на одного человека в год. Село Датта находится у самого берега Татарского пролива около реки Тумнин. Здесь бригада рыбаков выдает рыбу людям через весы. Нам приходится везти домой свежую, пойманную на ставных неводах рыбу целый день. Сначала, утром получив рыбу, несут ее в мешках на спине до автобусной остановки, потом от автобуса снова на спине несут два километра до железнодорожной станции “Ландыши”, в семь часов вечера уже с поезда снова таскают мешки с горбушей до дома. А когда начинают рыбу чистить, она уже вся мягкая, отделяется мясо от костей. Такую рыбу никто никогда не солил, а жители села Усть-Орочи вынуждены ее солить, а зимой есть такую рыбу.

Эта рыба орочам обходится очень дорого, а ведь многие не работают, потому что в селе нет работы. Многодетные семьи, старики, инвалиды, малоимущие - у всех этих людей нет денег, чтобы выкупить рыбу у бригады рыбаков и купить билеты за проезд. Так эти люди и остаются вовсе без рыбы, голодают всю зиму, лишены возможности есть свою этническую пищу.

Это положение жителей села Усть-Орочи не изменится без помощи властей, от которых зависит судьба жителей села. Необходимо изменить ситуацию, чтобы рыбинспекция Ванинского района вновь разрешила коренному населению ловить рыбу в реке Тумнин, как это было раньше. Надеюсь, люди у власти помогут решить проблему и изменить бедственное положение народа орочей.

Наша группа 6 апреля 2000 года встретилась с Каадыр-оолом Алексеевичем Бичелдеем, депутатом Государственной Думы РФ, заместителем председателя Комитета Госдумы по делам национальностей, и Галиной Павловной Федоровой, советником комитета. Встреча прошла в теплой, дружеской обстановке.

Главный вопрос, которым сейчас занимается комитет, - это продвижение закона о территориях традиционного природопользования коренных малочисленных народов России. Каадыр-оол Алексеевич сказал, что Земельный кодекс РФ все-таки будет принят, но до этого мы должны определиться со своими правами на землю и территории.

Еще он затронул тему об образовании, упомянул о необходимости сохранения квотных мест в высшие учебные заведения, о внеконкурсном поступлении туда представителей коренных малочисленных народов.

Третье основное направление комитета - решение вопросов об основах национальных отношений в Российской Федерации. В Концепции государственной национальной политики РФ, принятой в 1996 году, механизмов решения этих вопросов нет. Комитет также работает над законом об общинах коренных малочисленных народов, на который Президентом РФ было наложено вето. Сейчас ведутся консультации по законопроекту как с отдельными гражданами, так и с общинами, общественными организациями.

Мы рассказали депутату о себе, о своих проблемах, которые волнуют нас в наших регионах. Каадыр-оол Алексеевич внимательно нас выслушал и сказал, что эти проблемы ему близки и понятны, комитет готов идти навстречу и оказать помощь реализации наших предложений, сообща решать наши проблемы.

Галина Павловна сказала, что если есть жалобы, то можно направлять их в Комитет Госдумы РФ по делам национальностей в письменном виде. И они будут решать их в силу своих возможностей.

Мы желаем комитету в новом составе успешной работы, взаимопонимания с коллегами и с народом. Надеемся, что их слова не будут расходиться с делом.

Первые сведения об орочах стали известны в русской историко-этнографической литературе по трудам Н.К.Бошняка, который в 1853 году пришел в места, где жили орочи, назвав их Императорской Гаванью, ныне город Советская Гавань Совгаванского района Хабаровского края.

Орочи - небольшой народ, входящий в состав тунгусо-маньчжурской языковой группы. Орочский язык подразделяется на 2 говора - тумнинский и хадинский. Удэгейцы называли их “пяка”, ульчи - “орочи”, эвенки - “ламка”, нивхи - “тозунг”. Термин “орочи” впервые введен в этнографическую литературу французским мореплавателем Лаперузом, который посетил в 1786 году бухту Де-Кастри (город Николаевск-на-Амуре). Этимология этнонима “орочи” из тунгусо-маньчжурского названия домашнего оленя “оро”.

Ороч Акунка Тарас - один из многих сыновей Будунгари. У него была жена Канчуга Мария и десять детей, они жили на стойбище Талуму. Однажды поехал Тарас на охоту вверх по реке и вдруг увидел на берегу незнакомых людей. Они кричали что-то, махали руками. Тарас подплыл к ним, понял, что эти люди попали в беду, заблудились. Хотя их языка не понимал, он догадался, что им надо помочь. Привез он этих людей в город Комсомольск-на-Амуре, там сказали ему, что это люди, которых он спас, американские летчики, перевозившие груз в город Хабаровск. У самолета отказал двигатель и летчики были вынуждены прыгать с парашютом.

Однажды в далекие годы, по рассказам моей бабушки Канчуга Марии, дедушка Тарас перевез геологический инструмент, продукты, экспедицию В.К. Арсеньева на ульмагде (лодке долбленой) от устья реки Хунгари до самого верховья. Дальше экспедиция пошла пешком через горы Сихотэ-Алиня, потом - к реке Хуту. На речке они сделали плоты и стали спускаться вниз по течению. На пути их плоты попали под большой залом и все их вещи и продукты утонули. Люди остались голодными. Они пошли вниз по реке вдоль берега и дошли до слияния с рекой Буту. Дальше идти не могли - не было сил. Там ученые прожили несколько дней, пока двое охотников не нашли их. Они посадили путешественников в ульмагду и привезли в ближайшее селение Хуту-Датта. На том месте, где орочи спасли экспедицию В.К. Арсеньева, ученые установили памятник о тех людях.

Тарас переехал жить в Ванинский район, построил стойбище на слиянии рек Тумнин и Аты. На реке Тумнин Тарас со своими старшими сыновьями поставил над водой шалаш, в котором висели две остроги для рыбы: одна для крупной, другая для мелкой. На этой речке была рыба таймень, кета, горбуша, сема, кунжа, хариус. Рыбу кололи острогой, когда та проплывала под шалашом.

Еще Тарас охотился на сохатого, убивая самцов, а самок оставлял на развод. Летом плавал на оморочке (байдарке) по протокам, смотрел на след - какой в этой протоке кормится зверь: самка или самец. Ночью приплывал на это место и убивал.

Рядом со стойбищем поселилась экспедиция геологов, Тарас и его дети стали работать у них проводниками. В летний период геологи находили золото, открывали приисковые поселки. Добыча велась открытым способом, также добывали горную руду, делали штольни и в вагонетках, запряженных лошадьми, возили руду. На фабрике перерабатывали это золото.

Зимой Тарас и его дети занимались охотой, добывали пушнину, мясо. Сдавали эту продукцию в Совгаванский госпромхоз. На полученные деньги набирали в поселке Кенада продукты, одежду. Иногда Тарас в поселке пропивал деньги и привозил в стойбище мало продуктов и одежды.

Его дети стали со своими семьями уходить от него в поселок, где они тоже стали понемногу пропивать свои деньги. Их дети учились в интернате, и по окончании его многие оставались со своими родителями, которые стали редко ходить на охоту. В поселке они не могли приспособиться к работе, больше пили водку. Дети, которые вырастали в интернате, не знали охоты, не видели семейной жизни. Родители уже не учили детей традиционной жизни. Даже сами они стали отвыкать от таежной жизни.

Народ потихоньку начал спиваться. Старшее поколение стало безвременно уходить из жизни из-за водки. То же самое происходило и с молодыми. Молодежь стала забывать свой язык, культуру, обычаи.

Чтобы не пропали наши традиции, нам надо объединиться и понять, что мы есть орочи. Возрождая культуру, мы должны помнить, что культура народа - это не только художественные промыслы и танцы, но и тот образ жизни и та духовность, с которыми веками жили наши предки.

В 20-х годах в стойбище Усть-Орочи (Хабаровский край) приехал первый молодой учитель Николай Павлович Сидоров со своей женой. Первые уроки проводились в юрте, потом всем селом построили новую рубленную из бревен школу.

Николай Павлович, русский по национальности, всю жизнь учил детей орочей, был очень хорошим директором школы-интерната № 9. Он и его жена заработали заслуженную пенсию, но продолжали дальше работать. Они очень сильно любили детей, и дети отвечали им взаимностью.

Многие люди, которые учились у него, вспоминают его добрым словом. "Интеллигентный, добрый и отзывчивый" – так у нас в народе говорят про него.

В нашем селе был самый лучший в районе пришкольный участок, на котором Сидоров и его ученики сажали и выращивали различные зерновые культуры, овощи, огурцы, морковь, свеклу, яблони-ранетки, смородину, клубнику. Пришкольный участок обеспечивал на всю зиму школу-интернат овощами и ягодами. Также солили горбушу, кету, мясо сохатого.

Н.П. Сидоров был награжден правительственными наградами, ему было присвоено звание народного учителя Советского Союза. Многие его бывшие ученики закончили высшие учебные заведения и работают учителями, врачами, юристами. Есть заслуженные многоуважаемые пенсионеры, которые работали учителями, врачами, такие как Д.Ф. Еминка, В.Ф. Шилина, Н.Н.Акимова и многие другие.

Среди учеников Н.П. Сидорова был и Герой Советского Союза ороч Кирилл Батум. Он был очень метким снайпером. Во время Великой Отечественной войны его вместе с напарником послали в разведку: найти штаб фашистов. Они обнаружили его, но были окружены врагами. Тогда они дали координаты нахождения штаба и вызвали огонь на себя. Погиб Кирилл Батум смертью храбрых. Похоронен в городе Изюме.

Каждый год в поселке Ванино проводится турнир по боксу в честь героя Кирилла Батума. В поселке Усть-Орочи установили памятник в честь героев Великой Отечественной войны.

8 февраля 2000 года исполнилось 70 лет со дня рождения кандидата филологических наук, доцента, бессменного заведующего кафедрой иностранных языков в Новокузнецком государственном педагогическом институте, видного лингвиста-тюрколога, знатока древнего и современного английского языка, талантливого педагога и замечательного человека Электрона Федоровича Чиспиякова.

Э.Ф. Чиспияков родился в Ленинграде, где учились его родители. Интерес к языку, в частности к восточным языкам, проявился у него рано и, вероятно, унаследован от отца – известного шорского писателя Федора Степановича Чиспиякова, автора множества стихов, книг, среди которых общеизвестные “В долинах Мрассу”, “Шолбан”, “Кине”, автора переводов произведений Пушкина на шорский язык.

Уже на первом курсе Томского государственного педагогического института старательного студента заметил ученый с мировым именем Андрей Петрович Дульзон и привлек к научной работе. Андрей Петрович хотел, чтобы его ученик поступил после института в аспирантуру по английскому языку. В то время аспирантуры по тюркским языкам не было. Однако Электрон Федорович, страстно мечтавший заниматься тюркологией, отказался от аспирантуры и после успешного окончания факультета иностранных языков начал работать в школах Томской области и города Таштагола.

Позже переехал в Казань, где стал преподавать английский и немецкий языки в автомеханическом техникуме. В Татарии же он устроил и свою личную жизнь. Тоненькая, хрупкая учительница английского языка Фавзия Гизатулловна стала его женой, матерью его детей, соратником и последователем его взглядов. В 1964 году Электрон Федорович и его семья приезжают в Новокузнецк, и с этого времени вся его научно-педагогическая деятельность связана с Новокузнецким государственным педагогическим институтом (НГПИ).

Уважаемый ИЦ "Л"! Пишет вам жительница с. Богородское Ульчского района Хабаровского края. Дело в том, что вы - последняя надежда, к кому могу обратиться.

Мой сын закончил в 1992 году Хабаровский политехнический институт по специальности инженер-строитель. Вернулся в родное село, где его приняли на работу в администрацию в отдел архитектуры. Теперь он живет с женой и двумя детьми в комнате площадью 12 кв. м, где даже кроватку некуда поставить. Жена сына работает медсестрой в детской поликлинике. В их организации тоже с жильем плохо, тем более что сейчас дома совсем не строят.

Жить у нас стало очень плохо, экология, наверное, на самом что ни наесть низком уровне. Амур у нас совсем заболел, грязный, со всякими химическими элементами, а о рыбе и говорить нечего, ее употреблять в пищу невозможно. И по этой причине люди стали выезжать из района, из села и продавать свои квартиры. У нас нет таких денег, которые они запрашивают, чтобы купить квартиру. Сын обращался в разные инстанции за помощью в приобретении жилья, но всегда слышал одно и то же - денег нет, подожди.

Администрация работает для себя и для своих приближенных. У нас в селе мало специалистов среди ульчей, но и они не имеют никаких льгот. Пока во все инстанции не будут писать, спрашивать и упрашивать, ничего не будет, но сколько может продолжаться это бесправие, унижение?

Еще у нас в селе есть неполная средняя школа, в которой я вела кружок прикладного искусства и факультатив по родному языку. Приехали молодые специалисты, и директор школы решила, что урок родного ульчского языка будут вести специалисты, но они отказались, так как не владеют в совершенстве ульчским языком. Так этот урок прекратил свое существование. И теперь я опять пытаюсь восстановить урок родного языка и кружок прикладного искусства, но еще не известно, что из этого получится.

Информационный центр коренных народов России "Льыоравэтльан" (что в переводе с чукотского означает "настоящий человек", и это, как оказалось, этническое самоназвание чукчей) проводит огромную и очень важную работу по информированию коренных народов в сфере их юридических прав, чем вносят и свою лепту в становление в России правового гражданского общества.

Понятие "коренные народы" появилось на закате ХХ века на российском юридическом пространстве не вдруг и не случайно. Оно востребовано самим временем, самим ходом развития нашего общества. И ярким подтверждением сказанному может служить следующий пример из города Таштагола Кемеровской области, где проживает коренной народ – шорцы.

Не вина коренных народов, да и всего человеческого сообщества в том, что сегодня происходит деление народов на пришлых и коренных. Этот процесс был уготовлен самим историческим ходом развития человечества. Так как обращение внимания к жизни коренных народов, выделение их в особую группу, с особым статусом, полномочиями происходит не только у нас в России, но и во всем мире.

Сегодня ярким, страшным примером перед нами, россиянами, своими проблемами, в том числе и делением людей на коренных и пришлых, стоит Север. Где когда-то приезжавшие "осваивать" и "завоевывать" Север, неся с собой свое мировоззрение, свой порядок и навязывая его Северу, люди, сегодня бросив северян, уезжают. И слышится их жалкое оправдание: Север, мол, их родной дом и ничего с ними не случится. Да, конечно, это так. Север их родной дом. Но ведь и им, северянам, еще предстоит нелегкий путь возвращения к Северу, чтобы в конце концов по- настоящему ощутить себя его детьми. Как и самому Северу необходимо время, чтобы залечить, зарубцевать свои раны, полученные от вторжения "покорителей".

Та же проблема нависла и над коренными жителями г. Таштагола Кемеровской области, когда из-за возможной остановки градообразующей шахты, основное население вдруг засобиралось уезжать. Вот тогда те, предки которых испокон веков жили на той земле, сосуществуя с природой, вдруг поняли, что им некуда ехать, что никто нигде их не ждет. Что небо, земля, вода, окружающие их – это то единственное, родное, что у них есть. Это их Родина. Здесь могилы предков, и они не могут оставить их. И именно тогда в полной мере пришло понимание, что значит коренной народ. И это понятие стало не пустым звуком, а заставило ощутить себя ответственными за окружающую их природу, перед прошлым и будущими поколениями, за свою судьбу.

Таштагольская шахта постепенно выходит из кризиса, и разговоры об отъезде постепенно прекращаются. Люди успокоились. Но ведь запасы железной руды когда-то же все-таки истощатся, а значит, пришлые все равно, бросив коренных, уедут, как сегодня уезжают с Севера. И как тогда жить коренным? Кто сегодня может гарантировать, что их не постигнет участь северян? Никто!

И поэтому коренные все больше приходят к пониманию того, что принудительная опека, которой заботливо оградило их государство, это есть на самом деле не благо, а страшная беда, ведущая к исчезновению их культуры, их мира. И возможно, так называемая "забота" была на самом деле малая толика компенсации, тихое убаюкивание перед вечным сном, перед забвением, перед исчезновением.

Да, конечно, рассуждать можно долго и всяко, но факт остается фактом. Время показало, что нет на земле отсталых, никому не нужных культур. Культура и деятельность каждого народа имеют свой смысл, свое значение и свое предназначение.

Сегодня мир, оказавшись перед лицом своей возможной гибели, лихорадочно в поисках выхода озирается вокруг. Высокие технологии, покорение природы, освоение космоса, чем так гордилась цивилизация и к чему она стремилась и стремится любыми путями, не задумываясь о последствиях, оказались его проклятием и его гибелью. И возможно, поэтому, чтобы сохраниться, начинают признаваться право и ценность культуры коренных народов.

В последнее время в российском менталитете возникло такое понятие, как "временщики". И само появление такого понятия не безынтересно. Так как ничто не появляется в обществе просто так, из ничего, без всякой на то причины.

Временщики – это, скорее, определенный социальный тип людей. Не получившие духовную полноту той местности, культуру тех людей, рядом с которыми они живут на огромных просторах нашей страны. И сегодня, когда канула в прошлое существовавшая идеология и возникли материальные трудности, сразу оголилась внутренняя пустота этих людей. Они проклинают себя, место и людей, право распоряжаться которыми они когда-то самоуверенно брали, и спешат уехать. Их ничто не держит. Им ничто не дорого. Потому что в свое время, не считаясь ни с чем, они грубо вторгались в окружающий их мир природы и людей, там живущих.

Сегодня коренным народам тяжело вдвойне. Им приходится решать свои наболевшие вопросы и в то же время преодолевать глухое непонимание со стороны местных административных работников, не желающих понимать того, что коренным народам надо самим учиться жить через возрождение своей культуры. Потому что иначе все может обернуться страшной бедой, и не только для коренных народов, но и для всего человечества в целом, так как только в многообразии культур есть успешное полноценное существование и развитие мира.

До работы в Информационном центре мы и не подозревали о существующих законах, принятых для жизни и деятельности коренных народов. И эта информационная изолированность регионов продолжает оставаться. Поэтому с целью ее преодоления необходимо в регионах, где проживают коренные народы, в том числе и для муниципальных работников, проведение специальных семинаров по ознакомлению населения с принимаемыми законами. Это позволит во многом избегать те недоразумения, которые сегодня возникают на местах на почве необходимой жизнедеятельности коренных народов. И поможет превратить противостоящие стороны в партнеров для решения насущных проблем. И организация подобных семинаров обойдется государственной казне намного дешевле, чем латание дыр бесконечными завозами необходимых для существования товаров и продуктов.

В решении же вопроса "временщичества" иного пути, как уделение большего внимания в курсе школьного образования культуре и истории коренных народов, региону, нет. Только через школу может происходить воспитание уважения к культуре народов и закладываться любовь к земле.

Духовная культура коренных народов – это очень богатая своеобразная культура, выработанная веками пристальным наблюдением за окружающим миром. И именно она может помочь человеку полюбить окружающий его мир и бережно относиться к нему. Это с одной стороны. А с другой, культура наших народов – это еще неиспользованный духовный потенциал. И это громадное поле деятельности для художественного творчества, художественного переосмысления. Да и сама история этих народов не менее интересна, в том числе и для творчества.

Сегодня, когда коренные народы начинают изучать свою культуру, свой язык, со всех сторон доносится: "Зачем вам это нужно? Ведь, уехав отсюда, вы не сможете ими воспользоваться. Вам это будет не нужно". Это явный почерк психологии временщиков. Они не могут понять, что в отличие от них мы, коренные, никуда уезжать с родной земли не собираемся.

Еще одна боль коренных народов в том, что их дети в основном живут и воспитываются в интернатах. Но интернаты по своему положению вынуждены принимать как беспризорных детей, так и детей из асоциальных семей. И дети коренных народов, рано оторванные от своих родителей, вынуждены жить с подростками, которые зачастую и намного старше их, и стоят на учете в детской комнате милиции. И конечно же, не может не быть отрицательного влияния таких детей, так как именно они становятся лидерами в группах, в классах.

Очень остро для коренных народов стоит вопрос и с обеспечением жильем своих национальных кадров (учителей родных языков, культработников), о которых в последнее время так много говорят. Помучившись, учителя вынуждены уходить из школы в поисках работы с жильем. И тем самым, как и раньше, идет их постоянная потеря. А это, естественно, не может не сказываться на возрождении культур коренных народов.

Для полноты жизни, для внутреннего богатства это, конечно, очень важные вещи.